 ….Становится понятно, почему к лекарствам часто прилагается вкладыш с пространным перечнем побочных эффектов — от аллергии до опасных для жизни осложнений. Дело в том, что препарат, введенный в организм для исправления функционирования одного белка, неизбежно вступает во взаимодействие по меньшей мере с еще одним белком — а вероятнее всего, с гораздо большим их количеством.
Проблема побочных эффектов лекарств усугубляется еще и тем, что в организме одни и те же сигнальные молекулы по-разному воздействуют на различные органы и ткани. Так, сердечный лекарственный препарат, попадая в кровь, разносится по всему организму, и какие-то его компоненты могут негативно повлиять на работу, например, нервной системы. Тем не менее такая избыточность действия сигналов представляет собой значительное достижение эволюции. Ведь благодаря тому, что одни и те же генные продукты (белки) используются для реализации множества функций, многоклеточные организмы могут обхо¬диться гораздо меньшим количеством генов, чем до недавних пор думали ученые. Это аналогично тому, что любое слово английского языка может быть записано при помощи всего 26 букв.
Я имел возможность наблюдать эффект избыточности действия сигналов, когда занимался исследованием клеток кровеносных сосудов человека. Очень важным химическим сигналом в организме, инициирующим реакцию клетки на стресс, является вещество под названием гистамин. Попадая в кровь, питающую конечности тела, гистамин запускает локальные воспалительные реакции. А вот в кровеносных сосудах мозга он увеличивает приток питательных веществ к нейронам, чем способствует их росту и выполнению ими ряда специальных функций. В периоды стресса мозг, благодаря гистаминному сигналу, получает усиленное питание, что позволяет ему увеличить свою активность и успешно справиться с надвигающейся опасностью. Эта пример того, как один и тот же химический сигнал в зависимости от своей локализации может вызвать два диаметрально противоположных эффекта [Lipton, et al, 1991].
Одной из самых интересных характеристик сложнейшей сигнальной системы организма является ее специфичность. Предположим, вы коснулись ядовитого плюща и почувствовали зуд в руке. Этот зуд — результат выброса гистамина — сигнальных молекул, запускающих воспалительный отклик на раздражающее вещество, которое содержится в растении. Поскольку нет никакой нужды в том, чтобы аллергическое воспаление возникало по всему телу, гистамин выделяется локально — только в том месте, которое вы обожгли ядовитым плющом. Аналогично, при стрессе выброс гистамина в мозгу человека увеличивает приток крови к нервным тканям, что способствует сохранению здоровья. Поскольку при стрессовых состояниях гистамин выделяется в мозгу в ограниченных количествах, он не провоцирует воспалительные реакции в других частях тела. Молекулы гистамина, как бойцы Национальной гвардии, появляются только там, где нужно, и настолько, насколько нужно.
А вот большинство лекарств, выпускаемых медицинской промышленностью, такой специфичностью не обладают. Когда вы принимаете антигистаминный препарат, чтобы затормозить аллергическую реакцию, лекарство распространяется по всему организму и воздействует на гистаминные рецепторы независимо от их местонахождения. Да, разумеется, в результате воспалительный отклик кровеносных сосудов подавляется, и аллергические симптомы ослабевают. Но в то же время это лекарство неизбежно ухудшает питание нейронов мозга, что приводит к сонливости и заторможенности.
Свежий пример нежелательных и даже опасных для жизни последствий применения лекарств — история с побочными эффектами заместительной гормональной терапии (ЗГТ). Гормон эстроген известен прежде всего как регулятор женской репродуктивной системы. Врачи прописывали его женщинам для смягчения симптомов менопаузы. Однако недавние исследования показали, что эсгрогенные рецепторы и комплементарные им молекулы эстрогена регулируют еще и активность сердца, кровеносных сосудов и мозга. Как следствие, действие заместительной гормональной терапии сопровождается такими нежелательными побочными эффектами, как сердечно-сосудистые заболевания и инсульты [Shumaker, et al, 2003; Wassertheil-Smoller, et al, 2003; Anderson, et al, 2003; Cauley, et al, 2003].
Побочным эффектам лекарственных препаратов мы обязаны тем, что сегодня ятрогенные (т. е. вызванные врачебным вмешательством) заболевания становятся наиболее распространенной причиной смерти. Согласно довольно сдержанным оценкам Журнала американской медицинской ассоциации, от лекарств в США ежегодно умирают более 120 000 человек [Starfield 2000]. Цифры исследования, основанного на анализе статистических данных за последние десять лет, удручают еще больше. Оказывается, назначенные врачами лекарства убивают более 300 000 американцев в год [Null, et al, 2003]. Авторы этого исследования заключают, что ятрогенные заболевания — основная причина смертности в США.
Эта весьма обескураживающая статистика должна заставить наших врачей задуматься о том, стоит ли им продолжать отрицать эффективность восточной медицины, в основе которой лежит глубочайшее понимание Вселенной. Обитатели Азии считали энергию главным фактором нашего здоровья и благополучия за тысячи лет до того, как западные ученые открыли законы квантовой физики. В восточной медицине человеческое тело рассматривается как сложная совокупность энергетических путей, называемых меридианами. Карты тела, созданные китайскими целителями, напоминают электронные схемы. Китайские врачи тестируют телесные энергетические потоки акупунктурными иглами точно так же, как инженеры-электронщики тестируют печатные платы приборов.
Брюс Липтон. «Умные клетки: Биология убеждений». Как мышление влияет на гены, клетки и ДНК.
|
